Последняя Золушка  - Наталья Костина

Она на секунду оборачивается и бормочет:

— Да… конечно. Я постараюсь!

— Чего она от тебя хотела? — бесцеремонно интересуется Светик.

— Она очень талантлива. Пишет повесть, я так понимаю. Наверное, хотела что-то показать.

— Нашла время! Я же им сказала — пока занятий не будет! Ладно, я тоже тебя оставляю. Герой нашего времени!

Двери окончательно захлопываются, и я остаюсь совершенно один. Все. Можно выдыхать. И, уложив поаккуратнее пострадавшее орудие труда на подушке, до утра отключиться. Я гашу свет и с удовольствием вытягиваюсь во всю длину. Можно сдаваться в плен Морфею и Кириным успокоительным! Сон, однако, вопреки действию лекарств и усталости, почему-то не идет. Я ворочаюсь и уже не выдыхаю, а просто вздыхаю. Для начала я вспоминаю, что не почистил зубы. Ну кому, спрашивается, сдались мои зубы в одиннадцать… э, нет, уже в двенадцать часов ночи? Ладно, они нужны мне самому. Включаю свет и плетусь в ванную. Вот, зубы почищены и даже морда кое-как умыта. Ложись, Стасов, и спи!

Я снова умащиваюсь и щелкаю кнопкой настенного бра. Ужас, какая тут тишина! Разве можно уснуть в такой тишине?! То ли дело моя однокомнатная на одиннадцатом, окнами на магистраль! Весь день приятственный шум, в коем натренированное ухо может различить все: ш-ш-ш… чпок! — это троллейбус подъехал к остановке и распахнул двери. Д-с-с… бумм! — маршрутка: сначала двери открылись, потом захлопнулись. Замечательная слышимость на одиннадцатом этаже! Нарастает и затихает сирена «скорой». А это подростки гогочут — они тихо не умеют. Вот кто-то навернулся — должно быть, о пенек от кустика — их порубили такой штукой, кажись, электрокоса называется, говорят, для красоты и порядка. Но будь здоров — завывала полдня, хоть уши затыкай, а потом пеньки остались. Все время кто-то налетает. Мат-перемат — ага, значит, зацепился мужик, хотя и нежные девочки так умеют. Вечером тихо, но это ненадолго. После двенадцати, когда движение сходит на нет, наступает время сумасшедших байкеров. Это очень громко, и гонять они будут часов до трех, не меньше. Но я все равно, как правило, работаю… Ага, и сейчас уже около двух! Спи, Стасов, чего тебе тут-то не спится?! Никаких байкеров, ничего вообще! Когда еще с таким комфортом почивать будешь?…

Да не могу я! Подушка горячая, и в комнате душно! Отопление они, вишь ли, врубили! В городе отопление еще когда наладят, а тут топят, будто газ у них дармовой. А может, у них дрова? Или уголь? Стасов, угомонись и спи! Зачем тебе знать, дрова это или твоими книжками топят? Но как уснуть, если в голове словно парад-алле: то плачущая Полина, то ее жених Алексей с охапкой белых роз… нет, без охапки — он же их не срезал, потому что увидел покойника! В песочнице, а вокруг игрушки! Полина потеряла синюю машинку, а взамен купила племяннику красную. Почти такую же или совершенно такую же? И где живет эта самая Полина? Не в том ли магазине купили и остальное — ведерко, совок, куклу, медведя, у которого отняли его собственные глаза и пришили пуговицы? Если я сейчас позвоню Светику и попрошу это проверить? Ага! В три часа ночи! Позвони, позвони, любопытно, что она тебе скажет!

Кукла Тильда… Матильда, которая усыновила, то бишь удочерила Мирабеллу! И теперь она Лиза. Почему она так быстро ушла? Я совсем не был усталым и спать не хотел… да и сейчас не хочу! Посидели бы, поговорили! Может, она новую главу мне хотела показать, а тут черти Светочку принесли! Вечно ее приносит, когда не надо, как и Синюю Бороду, что меня огрел! Так я и не узнал, чем он меня навернул! Пойти, что ли, узнать прямо сейчас?… Ага, это идея! Напугать старикана, а потом вернуться и принять сразу четыре таблетки, как он! И вырубиться! А вырубиться давно пора! Пятый час уже! Все бока отлежал! Встать, что ли, действительно? Все равно уже не усну! Пойти и вытрясти из него все: и чем это он меня так, и что он знал про покойного… Он же сказал, что давно его знает, так ведь? Светочка тоже много чего знает… но только не о нем! Как она тогда сказала: единственный порядочный человек в этой компании? Но тогда почему его убили? Порядочных не убивают… если они не лезут на рожон! Может, он дорогу кому перешел? Эх, не нужно было отпускать Лизу, нужно было с ней о нем поговорить! Она же как бы его девушка здесь была? Или это было так же, как у нас с Серым Волком — трах без обязательств? Фу, Стасов, и зачем ты это тогда сделал, а? Только не говори, что случайно вышло! Все равно не поверю! Ты еще тот ходок, даже Синюю Бороду, небось, обскакал, хотя у дяденьки аж пять официальных жен было… И он сюда раз по пять в году ездит. Рыбалки-шмыбалки, как он сказал, а сам рыбу-то не ловит! Значит, совсем за другим… за Золушками? Это тоже — но в основном наблюдает за наблюдателями! И обещался дать Светке форы… значит, что-то знает! Точно! Но отчего-то не захотел сказать… потому что информация и его хлеб тоже! Наверняка хочет прищучить Серого Волка этим, что тут произошло, когда-нибудь! Месть — блюдо, которое подают холодным? Ладно, и горячим тоже!

Вставай, Стасов, потому что уж больно ты разгорячился, помещение проветри, спустись кофию испей! Утро красит!.. Ох, да ни фига оно не красит! Ну и физия! Детей можно пугать… слава богу, их тут нет! А есть целая компания козырных тузов, причем одного шлепнул неизвестный джокер. «Я тут о некоторых такое знаю, что вам и не снилось! Точнее, знал! Нет, знаю…» Ох, дотошный же старикашка! И что он хотел этим сказать, глубокоуважаемый туз Ник Ник? Когда поправлялся во временах? Стасов, ты же писатель, а не редактор, что ты цепляешься ко всему, ты еще падежи проверять начни… к тому же у тебя действительно голова плохо варит!

— И начну… — бормочу я, принимаясь во второй раз за ночь чистить зубы. Правда, сейчас уже не ночь, а утро. Ночь куда-то подевалась.

Смотрю на таблетки, которые Кира отсыпала щедрой рукой: пить или не пить? Вот в чем вопрос! Вдруг выпью и еще три ночи спать не буду? Или рухну и просплю три дня, а эти все как раз и уедут! Ну и черт с ними… новые приедут! И опять кого-то укокошат? Угомонись, писатель больной, с пробитой насквозь и зашитой черными нитками фантазией! Никого тут раньше не убивали — и впредь не будут! И даже по голове тут никто больше не получит, очень на это надеюсь! Потому что все-таки кружится, но это может и от бессонницы. Очень даже. Эх, побриться бы хорошо! А то рожа ну просто невозможная, такой действительно только пугать! Как она меня тогда испугалась! Конечно, подкрался незаметно, и… а ты вот торчал там, под машиной, как идиот, и тоже не слышал, как этот самый подошел! А потом голову чинили! И не помнишь, как вообще встал и пошел… Чисто зомби!

Я уже внизу. Беру стаканчик с кофе, чуток раздумываю — и беру второй. Хотя Кира кофе вообще не велела. Но она же не видит! А когда никто не видит… Да тут такое место — никто ничего не видит! Кроме Серого Волка, но и ее, всезнайку, Ник Ник обскакал! Объехал на кривой козе, любитель молоденьких девочек и утренних пробежек! «Я тут о некоторых такое знаю, что вам и не снилось!» Может, действительно знает? Бегать я сейчас не могу, но вот сесть на скамеечку, выкушать утренний кофе на свежем воздухе — это пожалуйста. Тем более утро какое! Снова тепло будет, что ли?